АВТОР О СЕБЕ:

 Однажды мой знакомый артист принес две кассеты. На одной была картинка – зайчик, а на другой – лиса. «Лиса, - говорит, - это я, а заяц – это ты». И тут я сразу поняла, что это такое. Это способ жизни, способ самозащиты внутренней. Хотя быть зайцем не то что бы стыдно… С другой стороны и в зайце есть хорошие моменты.

 

 

В одной образцовой школе, где даже на переменках ученики спокойно прохаживаются по коридорам, и никто не догадывается сидеть на подоконниках, учился отличник Вася. Он всегда получал только пятерки и не представлял, как можно получить четверку, тройку, двойку или кол. Но однажды Васина чернильная ручка взбунтовалась и острым, вредным носиком-перышком посадила своему хозяину в тетрадь огромную кляксу. У Васи глаза на лоб полезли: вся работа, которую он делал два часа была испорчена, а времени переписать задание не оставалась. Бедняжка долго смотрел на листок с кляксой, не зная,что делать. Так и принес Вася учителю тетрадь с кляксой.

Кэгда кляксу открыли, и она вновь увидела солнечный свет, ей захотелось от радости танцевать. Первым делом она выпрыгнула из тетради прямо на очки учителя и, пританцовывая на них, запела:

 

Мне, кляксе, свобода,

Как видно, дана,

Я черной звездою

Зачем рождена?

 

Мне прыгать и радоваться

До темна.

Я - клоун прекрасный,

Я счастья полна,

 

И кто мне заглянет

Случайно в лицо –

Увидит бездонной

Души озерцо.

 

И пусть меня люди, увидя, поймут.

Сияю я им, словно черный салют!

 

Учитель так испугался и удивился, что отменил урок. Ученики обрадовались, что можно побегать и начали ловить кляксу. Но клякса с удивительным мастерством и проворством дурачила каждого, кто протягивал к ней руки. Она ловко оказывалась то в дальнем углу, то на парте, то на раме открытого окна. В конце концов, ей надоело играть в догонялки с бестолковыми школьниками. Свежий ветер звал присоединиться к нему, и клякса спрыгнула из окна сначала на ветку дерева, затем на школьный двор. Завернув за угол школы, клякса впервые в своей жизни увидела город. Совсем рядом выставил свой бок огромный дом. Кляксе показалось, что в каждом его окошке стоит маленькая девочка и машет вслед платочком. "Как трогательно меня провожают!" -воскликнула клякса ж смахнула слезу. Неожиданно, прямо над ухом кто-то продудел: "Эй, посторонись!" Клякса едва успела отпрыгнуть. Мимо проскочил большой, толстый, похожий на ежа, но без иголок, автомобиль. Он, задрав нос, ужасно торопился по личным делам. "Придется идти по переходу,» - подумала клякса и прикоснулась своими черными ножками к белым полозкам на асфальтовой дороге.

И вдруг... Клякса не смогла вделать дальше ни шагу, словно кто-то крепко держал ее за ноги. Она дернулась вперед, но упала и, растянувшись на асфальте, совсем приклеилась к белым кирпичикам только что покрашенного перехода. "Это что за яма на дороге?" - нежданно услышала над собой несчастная возмущенные голоса. Сотни фар уставились в ее темную глубину. Машины подъезжали и тормозили, не решаясь проехать. "Ребята, здесь ремонт, - скрипел старый "москвич", - айда на объездную!" Но машины продолжали смотреть на кляксу и не думали уезжать. Они никогда не видели яму такой странной фермы.

"Я - звезда!" -крикнула им клякса и почувствовала себя под их взглядами так, словно оказалась на сцене. Ей очень захотелось доказать воем, что она вовсе не дыра в асфальте, а самая настоящая, живая тетрадная клякса. И она запела:

 

Хоть я одна пригвождена к асфальту, вот так раз!

Но я сильна, да я сильна и я люблю всех вас!

И голос мой всегда со мной, он чудо - высший класс! -

Ведь солнца блеск и силы всплеск в крови у темных клякс!

 

О, вы узнаете мой свет, я – солнце, не дыра, -

Ведь подо мной давно уж нет листка, что был вчера!

Ах, я взлечу, куда хочу, хоть кажется - я пасс...

Я вам любовь свою вручу... Да, я люблю всех вас!

 

Во время пения клякса совсем почти забыла, что лежит на асфальте и почувствовала себя довольно неплохо. Мимо как раз пролетал задумчивый вертолет. Он обратил вниз свои голубые от облаков глаза и воскликнтл: «Вот чудо из чудес! Где вы видели, чтоб звезды пели? Ни одна звезда на небе не пела мне так прекрасно, как эта земная!" Вертолету немедленно захотелось рассмотреть поющую даму поближе. Он спустился совсем низко и, зависнув над дорогой, выдвинул из живота веревочную лестницу. "Дорогая звезда! Вы очаровательны! Я приглашаю Вас со мной в полет!" - произнес скромняга и тут же смутился. Клякса думала было крикнуть романтичному кавалеру, что она приклеена к асфальту, словно к тетрадному листу, поэтому полететь с ним не может. Но неожиданно ее руки и ноги стали отделяться от асфальта. Минуту спустя вертолет уносил вдаль немного перепуганную и счастливую кляксу. Веревки, выпущенные из лона вертолета, крепко обхватили ее бока, и не желали отпустить на землю. "Теперь я понимаю, что значит быть планером или самолетом", -подумала клякса, купаясь во влажных, душистых облаках. От скорости захватывало дух. "Скорей бы уж это приключение кончилось!" - невольно пришла в голову путешественнице недостойная ее мысль.

Наконец, пышущий радостью, воздушный кавалер доставил свою избранницу на зеленый, пахнущий травами, луг. "Дорогая звезда, - снова начал он, - Вы сияете своими лучами прямо мне в душу! К сожалению, я серого цвета. Но как бы мне хотелось породниться с Вами, стать таким же белым, как Вы. Тогда я смог бы лучше отражать солнечные лучи, ведь солнце так близко ко мне!"

"Что Вы, - пролепетала клякса, вовсе опустив вниз свои длинные ресницы. - Вы меня с кем-то путаете, я вовсе не белая, я всегда была черная, и потом, - добавила она, чуть застыдившись. - Я не совсем звезда". "Кем бы Вы ни были, - настаивал влюбленный вертолет, - я восхищен Вами!" "Но, - осторожно продолжила клякса, - Вы не знаете, что я родилась на обыкновенном тетрадном листке, я - плод случайности, ошибки! Я испортила мальчику Васе домашнее задание и чувствую себя виноватой». "Стоит ли задумываться о мелких неприятностях, тем более, если они уже в прошлом, я уверен, что сейчас мальчик Вася получил уже много-много пятерок", - поспешил успокоить кляксу вертолет, и вдруг превозмогая тяжесть железных мускулов, тихим, сиплым голосом запел. Это быта колыбельная:

 

Когда судьба мешает ложкой

Снов-мыслей строй.

Ты не грусти, побудь немножко

Самой собой.

 

Засни, не веря в непогоду,

В мороз и тьму.

Найди в себе свою природу.

Свою весну,

 

Пусть, кто страдал, отыщет скоро

Уютный кров, -

И пусть дела струятся споро

Там, где любовь!

Так пусть улыбкою сияет

Твоя душа.

Ведь ты какая есть – такая –

И хороша!

 

Клякса незаметно заснула. И сквозь сон, совсем рядом, словно качая спящую на волнах из пуха, удивительно знакомый женский голос ласково произнес: "Наконец-то Мила выходит замуж!" Первый солнечный луч коснулся подушки, на которой сжала Мила. Девушка улыбнулась, потянулась и встала, посмотрев на себя в зеркало. "Какая я все-таки красивая» - подумала она. Эта мысль пришла к ней потому, что на зеркальном стекле красной помадой была сделана точно такая же надпись. Так жених Милы - Чарльз выразил свою любовь. "Мила, - услышала невеста тот же ласковый голос, - иди, срочно примерь платье, я подошью если надо!" В комнату вошла мама. У нее в руках трепетало, словно хотело улететь, что-то большое, воздушное и ослепительно-белое. Это было свадебное платье. Надев его, Мила почувствовала себя такой же летучей и волшебной. "Я сверкаю, словно звезда!" - подумала она и посмотрела в окно. Там, во дворе, играл в футбол ее младший брат Вася. "Грязнуля! - вдруг неожиданно, как ворона на снегу, скакнула к ней мысль, - а что если он придет и испачкает своими немытыми пальцами меня, такую чудную и белую!" И она начала поспешно сдирать себя этот, пахнущий свежестью, чистотой и какой-то неприкасаемостью, наряд. Когда в комнату вбежал Вася, Мила уже успела переодеться в свой обычный, скромный халат. "А сегодня не было уроков! -крикнул с порога взъерошенный брат - весь класс гонялся за каким-то чертенком, выпрыгнувшим из моей тетради! "Мила вдруг ощутила дрожь, и, будто во сне, спросила: "Ну и как, поймали?" "Нет, он выскочил в окно и сбежал!" - возбужденно ответил Вася тут же отправился на кухню, откуда доносился вкусный запах. Мила осталась одна и странная догадка метеором пронеслась у нее в голове: "Неужели это была я?" - спрашивала она себя, словно от назойливого комара, стараясь отмахнуться от этой мысли. Но в памяти всплывали розовые стены класса, раскрытое окно и дерево, растущее на школьном дворе. "Почему я тогда не осталась и не попросила у всех прощения за то, что сорвала им урок? -ругала себя Мила, которая все больше казалась себе кляксой. - А Вася? Ведь он из-за меня перестал быть отличником!" К этим размышлениям как-то незаметно стал примешиваться странные звуки. В самом дальнем углу комнаты, за шифоньером, кто-то то ли кряхтел, то ли каркал. Мила прислушалась. Ей стало одновременно и страшно, и жутко интересно узнать, кто это: мышь, ежик или просто упавший за шкаф лист бумаги. Она заглянула в пыльную щель между шкафом и стеной, где каждая пылинка белела, словно снежинка, а паутина казалась причудливым морозным узором.

И вот, наконец, ее взор достиг необычного зеленого существа, похожего на крокодила. Оно, нахохлившись, сидело в углу, выставив черный, недовольный, крючковатый нос. Это была перьевая ручка, которая сделала в Васиной тетради кляксу, и которую он в сердцах вышвырнул подальше. Она пыхтела и, похоже, злилась. Мила сначала испугалась сердитой дамы, но потом жалость взяла верх, и она проговорила: "Скажите, может Вам что-нибудь нужно? Я попробую Вам помочь". Ручка посмотрела на Милу совсем диким взглядом и прошипела: "Убирайся!» «Несчастная, - подумала Мила, - как она одинока! Ведь никто ее с таким характером не сможет полюбить!" "Вам очень к лицу было бы мое новое свадебное платье, - промолвила Мила, сильно опасаясь дальнейшей вспышки ярости соседки, - если бы Вы его примерили, то увидели бы в зеркале, какая Вы красивая!"

Ручка немного расслабилась, шевельнулась и решила выйти из своего закутка. Когда свет из окна озарил ее маленькое, прищуренное личико, Мила заметила, что все оно словно черными слезами, заляпано засохшими чернилами, с налипшей на них пылью. «Она же испортит мое платье!» - кольнула Милу мысль, но было уже поздно. Зеленая дама с явным удовольствием натягивала белый, лебединый шелк на свей пластмассовые бедра. "А я и правда хороша! - воскликнула Ручка, глядя в зеркало. - Спасибо, дорогая, за подарок!" И действительно, со своим орлиным носом, в свадебном платье, она стала напоминать гордую, величественную царицу. Мила еще немного - и сказала бы Ручке, что ее платье - вовсе не подарок, но ей почудилось, что от этих слов у новой знакомой может снова испортится настроение и она решила подождать… Вдруг, женщины услышали веселый голое жениха Милы – Чарльза. Дверь отворилась и в комнату вплыл огромный букет роз, а за ним уже и сам улыбающийся Чарльз. "Ты не ждала меня так рано? - обратился он к носатой Милиной знакомой, сунув ей в руки цветы, - поздравляю, сегодня счастливейший день в твоей жизни!» "Вот так раз, - смекнула Мила, - он принял за меня другую!" Но события развивались дальше. Зеленая соперница вдруг скорчила гримасу и бросила розы в кавалера. "Ты че мне колечки суешь!" - вскрикнула она. Чарльз опешил, отступил на шаг и, пробормотав: " Что с ней, она так изменилась!», запел:

 

Если ты не та,

То и я не тот,

Будем жить скрививши рот

 

Сердце, как пила.

Счастье, как юла,

Ускользнет от нас вот-вот!

 

Ручка, ухмыляясь, стала ему подпевать:

Если ты не тот.

То и я не та.

Где же счастье и мечта?

 

Любишь ты меня,

Я тебя - никак,

Кто из нас, скажи, дурак?

 

Чарльз продолжал:

 

Ты уйдешь с другим.

Я уйду к другой!

Где же счастье и покой?

 

Ревность, как репей,

Гордость, словно змей.

Пелюби меня скорей!

 

Ручка продолжала подпевать, но уже менее ехидным голесом:

 

Может, я не та,

Межет, ты не тот,

Но свободы подан торт.

 

Сердце, как река"

Солнце на века

Нам сошьет любовь из нот.

 

Любишь ты меня,

Я тебя – ну что ж,

Пусть уснет котенком ложь.

 

Сердце, как река,

Счастье на века,

Знаю, ты меня поймешь!

 

Последние три стречки Ручка и Чарлаз пропели вместе. "Они спелись!" - ахнула Мила. - единственное спасение..." И ее руки уже дотронулись до телефона, набирая знакомый номер. "Дядя, приезжай скорее, тут..." У Милы в этот момент пересохло в горле и она не смогла договорить. "Сейчас приеду", - услышала ома спасительный ответ и через двадцать минут в коридоре совсем по-деловому застучали сапоги, а еще через минуту в комнату прибыл дядя собственной персоной. На его милицейском кителе блестели и покачивались, словно в танце, две медали: одна за десять лет безупречной службы, другая - за пятнадцать.

Ручка почему-то подумала, что ее хотят забрать в милицию. Она вдруг сморщилась от страха и стала быстро уменьшаться до своих натуральных размеров. Простой пластмассовой палочкой бывшая гордячка выпала из свадебного платья на пол. И только тогда Чарльз заметил настоящую Милу. «Сегодня - счастливейший день в твоей жизни!" - снова произнес он, напрочь забыв все, что только что с ним произошло, и вручил Миле букет роз. Букет так благоухал и переливался своими яркими красками, что Мила и Чарльз вместе исполнили ему гимн:

 

Если счастью

То букет из роз

Путь к нему, ведь не секрет.

 

Время, как колосс.

Сердце жжет вопрос:

Любишь ты меня иль нет?

 

Радостный Эрот

Выстрелит вот-вот,

Ах, нацелена стрела…

 

И в сверканьи нот

Сердце нам поет,

Что любовь совсем не зла.

 

Если нет любви,

То уж- се ля ви,-

Все свиданья невсерьез.

 

Если есть она,

Сердце, как струна,

И спасет букет из роз!

 

"Очаровательно! Очаровательно!" - воскликнул дядюшка и расцеловал молодых в их порозовевшие щеки, - а все-таки, когда мы говорили по телефону, мне почудилось, будто что-то здесь случилось...?"

Но ответа дядя не получил. В том месте, куда упала зеленая ручка, было тихо-тихо. Только пылинки подпрыгивали, отталкиваясь от дощатого пола, и шептались на своем языке о чем-то тайном, им одним известном...