Зашел как-то недавно ко мне знакомый издатель и попросил набрать текст для будущей книжки. Отчего, думаю, не помочь, тем более, что он сам, в свою очередь помог мне, приняв участие в одном проекте. Но об этом чуть позже. К тому же текст оказался занятным — заметки о некоторых аспектах развития авторской иллюстрации (в частности гравюры) в библиофильских изданиях. То есть в таких книгах, которые издаются ограниченным тиражом и, по сути, сразу же становятся раритетами. Какая пропасть их отделяет от книг-однодневок, по прочтении, место которым определяется одно — мусорная корзина! Все это навело на некоторые размышления, коими я, не удержавшись, поделился с издателем. Он неожиданно предложил зафиксировать их на бумаге и разместить вместе с вышеозначенными заметками библиофила. Поддавшись первому порыву, я легкомысленно пообещал…

 

Эти мои соображения не претендуют на какого-либо рода широкие обобщения. Принимая во внимание то обстоятельство, что автор этих строк проживает на Чукотке и хотя иногда берет в руки журналы и газеты, а посему, пусть в общих чертах, но имеет представление о происходящем в мире, все же просьба о некоторой снисходительности будет совсем нелишней.

Говорят, что нынешняя литература не просто в кризисе, а в тупике. А в равной степени и все остальные виды искусства. Может быть, оно и так, хотя разговоры о кризисах жанра не прекращаются с тех времен, когда эти жанры появились на свет.

 

Что ни говори, а книга была, есть и останется могучим средством окультуривания человека. На мой взгляд, все, что ниже будет сказано о книге, в значительной степени относится и к остальным формам творчества, будь то кино, театр, музыка или прочие искусства. Тем не менее, тот, несколько странный подход к проблеме КНИГИ вообще, думаю, найдет своих сторонников. Возможно, не столь эксцентричных в проявлениях, как у одного литературного обозревателя в «Общей газете», воскликнувшего, что все книги надо бы собрать, да и сжечь! Умнейший, судя по отзывам, человек, но видать допекло беднягу. Однако, не так все мрачно на самом деле. Есть варианты. Не то чтобы рецепт спасения человечества, а так, фантазия художника… Довольно трудно составить стройную и логическую конструкцию, понятную для читающей публики, из некоего нагромождения, которое называется народным романом-игрой «Золотой Умка». Одно можно сказать твердо — это не книга. Или даже так — НЕКНИГА. Именно так, вместе. Попробую объяснить, что это за зверь. Но сначала хотелось бы копнуть поглубже, взглянуть, так сказать, в корень.

 

Наверное, есть какие-то закономерности в появлении этого проекта. Что-то, видимо, назрело. Когда слышишь от вполне интеллигентных людей, что лучшим способом решения пресечения зла является рецепт героя Грибоедова, то волей-неволей задумаешься: а что же такое — книга? И чем, в таком случае, занимаюсь я сам? Книги, книги… Сколько их прочитано, если сложить в одно место, получится приличный холмик (добро бы не могильный). Одного лесу извели на них прорву, а зачем спрашивается? Не то чтобы я был против (эдак и в мракобесы попасть недолго), но задуматься не мешало бы. Ведь с юных лет человека окружают книги: детские книги с цветными картинками, затем учебники всякие, справочники, беллетристика всевозможная.

 

Что движет человеком, берущим в руки очередной роман или томик стихов, как не желание немного забыться, уйти от реальности в вымышленный мир, придуманный человеком, специализирующемся на создании всех этих иллюзий. Вольтер как-то сказал: «Иллюзия — первая из утех». Открыл страницу и вот уже ты либо сказочный принц, либо отважный путешественник, либо неутомимый сыщик. Мы переживаем в книгах те чувства, которых, никогда в своей жизни не изведали бы, посещаем места, где никогда не смогли бы побывать, общаемся с людьми, с которыми никогда бы не встретились. Маленькие черные буковки обладают великой магической силой, от них невозможно оторваться, они завораживают, заставляя поглощать все новые порции печатной продукции. Это как наркотик. Подчас литературный герой становится родней близкого человека. Нормально ли это? Мы привыкли к тому, что нормально. Тем неожиданнее мнение, отличное от канонического: книга — благо.

 

Считается, что в художественной литературе люди находят отражение действительности, некое зеркало, которое может дать ответ на любой вопрос. Даже если он и не задан. Собственно, настоящего писателя отличает способность предугадать вопросы, которые могли бы быть заданы. Не есть ли книгочейство своего рода компенсация отсутствия своего собственного мира или нежелание его развить? Значительно проще взять готовый продукт, причем довольно легкоусваиваемый и недорогой. Конечно, до определенного возраста, этому миру просто неоткуда взяться. Ну а дальше к чему злоупотреблять? Идеальным вариантом было бы при достижении некоего удовлетворительного уровня прекратить безоглядное потребление или, по крайней мере, тщательно его дозировать. По большому счету ограничиться можно одной КНИГОЙ. Имеется ввиду Библия для христианина и соответствующие книги для иных конфессий. Но «большой счет» не для большинства, и поэтому, если выбирать из двух зол, то выбрать хотя бы меньшее. Ниагара литературных произведений, обрушивающаяся на человека, на 90% состоит далеко не из шедевров. Посему неплохо бы отбирать для подрастающего ума исключительно высокие образцы литературы и, в зависимости от возраста, загружать его. Но после завершения этапа формообразования базового интеллекта — шабаш! Чтение из процесса потребительского должно превратиться в процесс творческий, созидающий. Каким образом, спросите вы? Да очень просто. Читатель должен стать писателем. Но не писателем-зеркалом, в чьи кривые (творческая индивидуальность как-никак) отражающие плоскости пристально всматриваются читающие, а писателем-портретом, прямо и честно отражающим физиономию его владельца.

 

Что же получается, воскликнет просвещенная публика, этак все станут писателями, а кто читать будет? Зачем, в таком случае, профессиональные писатели? Не попадаем ли мы в своего рода ловушку, в гигантскую палату №6, где исключительно все заняты созданием нетленных творений? Это напоминает один рассказ Станислава Лема, в котором описана подобная цивилизация. Бедняги в конце концов поубивали друг друга — мыслимо ли, чтобы все поголовно были гениями живописи, литературы, музыки! Но любое дело можно довести до абсурда. Мера должна быть во всем. Ведь если некто, прочитав книгу талантливого писателя и с грустным вздохом закрыв последнюю страницу, подумает: «Эх, сроду мне так не написать…", то вот это-то и будет настоящей ловушкой. Мысль о том, что он никогда не сравняется не то что с гениями, но и с мало-мальски способными авторами, убивает на корню ростки творческого порыва.

 

Есть еще одна опасная ловушка — это поддаться искушению сделать из сочинительства профессию. Это значит конец игры. Конечно, материальное вознаграждение изредка будет играть роль своего рода наркоза, но прелести свободной игры уже не ощутить. Хорошо в этом смысле аборигенным народам Севера с развитым чувством самости, позволяющим фиксировать местопребывание в мире самыми простыми и незамысловатыми способами. Почти у каждого есть своя песня. Из глубины веков тянется эта традиция, и никому не приходит в голову обвинить автора в вышеперечисленных грехах — он поет то, что видит, и так, как Бог на душу положит. Ему вовсе не нужно литературное или музыкальное образование, хотя какие-то навыки были приобретены в детстве. А ведь это здорово, когда у народа тысячи песен. По количеству населения. И все разные, наособицу. И пока живет человек, живет и его песня, меняясь иногда, обогащаясь новыми красками и мыслями. А понравится его песня людям, вот они уже и подхватили ее, поют дальше. Хотя автора, может быть, уже давно нет на свете, а песня живет. Я не про устное народное творчество, это просто аналогия, параллель с идеей народного романа-игры «Золотой Умка». Или романа-песни. Романа-конструктора.

 

Есть одна заковыка. Для этого надо стать снова ребенком, хотя бы ненадолго. На нашей игровой площадке приключений материала, в смысле идей, образов, сюжетов, хоть отбавляй. Здесь собрано не только то, что уже «накопычено» участниками игры, но и все сокровища мировой литературы. В этой большой песочнице роль строительного материала выполняют неисчислимые тома произведений всех времен и народов. Бери — не хочу. Смело хватайте любые самые лучшие куски из любых вещей и ничего вам за это не будет. Ведь мы просто играем. Первый принцип игры — бескорыстность процесса. И даже грозный Закон об охране авторских прав не страшен: народный роман-игра «Золотой Умка» — есть лишь игровая площадка, тренинг, учебный процесс. И весь его можно рассматривать как гигантский учебник «Как стать писателем». И не только чукче… Но не писателем в привычном понимании слова — это было бы безумием — превращать игру в работу! А писателем «как бы».

 

В одном из своих писем Чехов описывает посещение в Крыму дома Айвазовского. В ходе беседы хозяин неожиданно признался, что в жизни не взял в руки ни одной книги. Гости были поражены. «Но как же так?!» — воскликнул кто-то. «А зачем мне чужие мысли? — ответил мастер кисти. — Мне достаточно и своих». В этой истории, похожей на анекдот, есть своя сермяга. Известно, что писатели не читают других писателей, художники не смотрят картин своих коллег, музыканты, режиссеры, прочая творческая братия стараются свести к минимуму чужое влияние, берегут свой внутренний, созданный кропотливым трудом мир. Все остальное человечество оказывается просто беззащитным перед творческой агрессией, бездумно глотая то, что им преподносит индустрия духовной пищи.

Любой объект искусства — это некая история, подчас зашифрованная автором головоломка. Эта история, рассказ, ситуация, даже основанная на реальных событиях, тем не менее, эфемерна, виртуальна. Умелыми приемами художник создает иллюзию, порой довольно правдоподобную. «Над вымыслом слезами обольюсь…» Сколько веков человечество льет эти слезы? С незапамятных времен. Еще с тех лет, когда и книг-то в помине не было. Но ведь не умирали, жили без них. Книги заменяли сказочники, былинники, певцы. По свидетельству Шергина, архангельского сказителя и собирателя фольклора, поморы, уходя на промысел зверя, дрались меж собой за таких певцов. «Ты нам спой, а работу-то мы и сами сделаем…»

 

Следует взять за правило: срубил дерево — посади новое, прочитал книгу — напиши… Нет, не книгу, хотя бы главу. В «Умке». То же в отношении прочих блюд комбината общественного духовного питания: фильмов, спектаклей, симфоний, картин. Да-да, не делайте больших удивленных глаз — именно так.

Понятно, большинство этому не обучено. Жаль, не так учили, значит. Стало быть, новым поколениям надо дать такую форму образования, чтобы умели. Да и те, кто постарше не безнадежны, ведь процветает телепередача «Сам себе режиссер». Надо смелей идти дальше, и тогда не за горами появление программ: «Сам себе композитор», «Сам себе продюсер» и т. п. Настали времена фантастических возможностей, когда используя современные технологии, реально любому автору изготовить за несколько минут небольшой тираж любого произведения. Предвидя колоссальный количественный скачок, но вряд ли качественный (уж не по этому поводу стенал литавторитет?), надо не боясь идти ему навстречу. Чтобы не оказаться погребенным под девяносто девятым валом печатной продукции, необходимо вовремя этот процесс канализировать. Не в смысле канализации (впрочем, тут мнения могут быть разные), а в смысле нового русла.

 

Народный роман многолик и полифоничен. В нем можно встретить все: и прозу, и стихи, публицистические заметки и философские эссе. Это то, что касается его основного ядра-сердцевины. Следующей оболочкой являются иллюстрации к роману самых разных художников, из работ которых формируется «Галерея Умки». Кстати, тот самый издатель, о котором шла речь в начале статьи — Виктор Гоппе — кроме прочего, интересный художник. И он, откликнувшись на предложение проиллюстрировать одной-единственной иллюстрацией тропу-сюжет автора этих строк, внес свой вклад (за что ему отдельное спасибо), одним из первых войдя в стройные ряды бескорыстных помощников проекта. Их становится все больше: это не только традиционная графика, но и живопись, фотоиллюстрации и видеоарт, компьютерная графика, мультяшки, комиксы, карикатуры. Главное, они должны хоть в какой-то степени быть созвучны доминирующей идее. Только не спрашивайте какой, иначе я эту статью не закончу. И так все сроки прошли.

 

Какой же это роман, воскликнете вы, это… это… Ну? Что же это такое? Я сам долго ломал голову над ответом и не придумал ничего лучшего как НЕКНИГА. Да, уважаемые, сие новообразование (будем надеяться, что не злокачественное), словно комета разворачивает свой хвост, на котором аршинными буквами написано «Золотой Умка». Позвольте мне как автору-изобретателю сказать об этом проекте пару слов. Не мудрствуя лукаво, я просто решил включить в настоящий текст фрагмент попытку теоретического обоснования всей этой беды под названием «Золотой Умка». Не уверен, что вам, уважаемые читатели, станет яснее, но у меня просто нет другого выхода. Прошу…

«Для кого-то это игра и только игра. Возможность уйти в вымышленный мир, надеть карнавальный костюм и маску хотя бы на некоторое время.

 

Сколько деревьев!

 

Когда ребенок, оседлав стул или табуретку, представляет себя наездником, никому не приходит в голову оценивать профессиональность езды.

 

Сколько деревьев!

 

Игра она и в Африке игра. Тем более на Полярном Круге.

Для тех, кто хочет глубины, — прекрасная возможность нырять до посинения, исследуя создаваемые модели мироздания. Этих моделей, естественно, может быть сколько угодно, но основной, базовой станет одна — та, которую признает большинство.

В этом случае гарантировано чрезвычайно широкое поле для дискуссий, споров, обмена мнениями. Этакий спор-клуб.

 

Для тех, кому недостаточно вымысла и руки чешутся по конкретной работе, — непочатый край по линии братания городов и поселков, расположенных на Полярном Круге. Это епархия Ассоциации «Полярный проект». Возникает вопрос — а почему, собственно, на Полярном круге? Просто Полярный Круг — отправной пункт в сюжетной линии нескольких авторов, и кому-то будет удобнее начать свое движение, свой творческий поиск, свою игру в системе, уже набравшей некоторую инерцию.

Игра слов, игра звуков, — это те простейшие приемы, позволяющие уйти от затертости штампа, заставить их заиграть новыми красками. Электрон, перейдя на более высокую орбиту, испускает квант света. То же и в «Золотом Умке» — приложив некоторое усилие, вы с удивлением обнаружите, что, ставшие привычными и даже надоевшими слова-штампы, образы-трафареты, вдруг начинают фонтанировать фейерверком необычных преломлений-ассоциаций в зеркале вашей разбуженной фантазии.

 

Когда проводят параллели — возникают Ассоциации.

 

Следующий вопрос, который возникает: а что в итоге? Что я с этого буду иметь? Как насчет книги? Вполне допускаю мысль о том, что у некоторых авторов развитие их сюжетной линии примет законченную форму и вызовет естественное желание увидеть его в виде книги. Но, учитывая то обстоятельство, что издательства перегружены, а издать на свои средства весьма затруднительно, предлагается прекрасное решение, хотя и нетрадиционное, — ВИРТУАЛЬНАЯ книга, существующая в поле тяготения планеты по имени «Умка». Но о ней чуть позже.

У сообщества будет достаточно сил и средств, чтобы каждый его член имел возможность «издать» в виртуальном пространстве, отпочковавшись от основного текста, свое творение. Он сможет выбрать самостоятельно наиболее подходящий дизайн, дополнить его иллюстрациями и т. д. Гигантская экономия средств, сил и времени. А сколько будет сохранено деревьев! Ведь бумаги на его издание не понадобится. Вот это и есть экологическое сознание! Оставим леса для классиков.

 

Теперь о планете «Умка». Планета эта еще очень маленькая, это даже ПОКА еще не планета, а, скорее, город, только-только начавший свою историю. Роман-город.

Город-поселение, город-крепость, его можно обойти довольно быстро: состоит он из полутора-двух десятков улиц (сюжетные линии-тропы двух десятков авторов-жителей), большей частью недостроенных, вечевой площади (проектируемый сайт «ЗУ» в сети) и некоего кондуита под названием Роман-Совет. Физически его жители пребывают в разных местах страны, но в виртуальном городе-романе они составляют единое славное племя умок, считающих, что все умки — братья. И не безосновательно.

 

Сколько деревьев!

 

На сайте будет собрано все то, что так или иначе имеет отношение к нашему симпатяге — лохматому зверю по имени Умка. Продираясь через чащобу реалий современного мира, он насобирал уйму всяких репьев в виде статей, отзывов, критических замечаний, писем, предложений и т. д. и т. п. Все, что касалось становления, развития мегапроекта (включая историю Ассоциации «Полярный проект», Детского информационного агентства «Умка-Пресс», Детского общественного объединения «Умка» и непосредственно самого народного романа-игры «Золотой Умка»), автоматически включалось в этот раздел, являя собой документальный фундамент виртуального дома Умки, который, я уверен, превратится в город. Город «Золотого Умки».

Я предупреждал…

 

И уж коли заговорили о планетах и кометах, не могу не вспомнить слова замечательного (хоть и доморощенного) философа Константина Циолковского. В книге «Нирвана» он пишет о своем отношении в частности к музыке:

«Запас радостей следует расходовать при полезной деятельности, как награду за труд и как поддержку труда. Что толку, если, слушая музыку, я испытываю желание подвига, благие порывы, жажду правды и всего высокого! Эти чувства радости истекают в короткое время, испаряются бесплодно в воздухе и лишают меня сил в последующее время, когда надо действительно что-то сделать.

После этого высокого подъема чувств, откуда-то приходит тоска, мешающая мне работать, делающая меня бессильным. Надо несколько дней, чтобы оправиться от похмелья наслаждений и приняться за дело.

 

Музыка, как и другие искусства — потребность человека. Потребности эти должны быть удовлетворены, но в определенной степени, неизвестным, мало исследованным способом. Если человек не слышит прекрасных голосов, гармонического пения, обворожительных, но естественных звуков, если он не видит чудных форм и движений, то потребности в этом должны быть удовлетворены чем-нибудь, хотя бы суррогатом. Не злоупотребляем ли мы этим суррогатом?!»

Не откажешь Константину Эдуардовичу в проницательности. На века вперед смотрел. Его философские работы до сих пор не поняты и не востребованы. Между прочим, самиздатом занимался основоположник почти всю жизнь. Ничтожные тиражи своих книжек рассылал знакомым, дарил друзьям. И вот в Калуге отгрохали умопомрачительный Музей космонавтики, ракет всяких натащили уйму. А книг его как не было, так и нет. Днем с огнем не найдешь. Думаю, идея с «Умкой» Циолковскому понравилась бы.

 

Караул! — закричит кто-то, — умки идут! Да, идут Умки, то есть те, кто считает, что жить надо, в конце концов, своим умом, а не заемным, сколь бы блестящ он ни был.

Однако, чукча, пардон, умка — не читатель…

​

2003. Электросталь. 2016. Уфа.